Все хорошие, и всё хорошо. И о хорошем. Гори синим пламенем критический анализ. Анализировать-то, собственно, нечего. Потому что спектакль очевидный режиссерский компромисс. Но главный герой ТАК смотрит на главную героиню. А главная героиня ТАК произносит одну фразу. И потому спектакль хороший.
Он для людей и про людей. Он прост и предсказуем, не концептуален, он ни на что не претендует. В нем нет следа жесткой режиссерской руки а потому много ужасающей актерской «бутафорщины» и вместе с тем есть полет и поэзия, тонкий печальный юмор и доброта. И эта фраза…
В старом американском, кажется, фильме Мод, бодрая маленькая жизнерадостная старушка, закручивала вполне конкретный роман с молоденьким и очевидно психически нездоровым аристократом Гарольдом. Скандальная история мезальянса меньше всего волнует Козлова. Известную, ставленую-переставленую пьесу он трактует как поэму, элегию о встрече духовно близких существ. Его волнуют только эти двое. И это заметно.
И его можно понять. Ольга Антонова актриса с особыми, переливчатыми, поэтическими интонациями светлого голоса. С распахнутым беззащитным взглядом. Бесстрашная одиночка. Романтическая хулиганка. Всегда про любовь и всегда чуть-чуть над землей. Такой актрисе труд но подобрать достойного партнера.
Но он есть. Сергей Агафонов, ученик Козлова. Бесстрашный и романтичный, под стать своей мудрой партнерше. Их дуэт главная ценность спектакля. Тонкие, сиюминутные связи, живое дыхание, взгляды, наполненные смыслом, местами просто завораживают. Особенно на фоне творящегося вокруг них безобразия.
Гарольд и Мод особенные, чужие в окружающем их искусственном мире, где деревья сажают в маленькие кадки и выставляют умирать перед солидными учреждениями. В этом мире просто нет места ничему живому и настоящему. На сцене театра Комедии, видимо, тоже. Гарольда и Мод окружали пошлые, заурядные, слепые в своем сытом благополучии люди. Тривиальные люди. К сожалению, большинство актеров в спектакле не играют пошлость, а просто играют пошло. Не ужасно, а просто тривиально, демонстрируя фальшивые эмоции и псевдоглубину. (Справедливости ради стоит сказать, что в спектакле есть интересная яркая характерная работа Елизаветы Александровой, сыграв шей сразу трех героинь, потенциальных невест Гарольда.) Ходят и говорят они в странной декорации Александра Орлова, притворившегося не со бой. Монтировщики не всегда вовремя и не всегда точно отдергивают черные тряпочки, а деревце и подсолнухи и не думают скрывать свою бутафорскую природу.
На этом-то фоне Ольга Антонова и произносит фразу, смысл которой надолго остается в памяти после спектакля. Вся беда в том, говорит она, что человек знает, что он большой, огромный, а позволяет делать с собой вот так она поднимает руку, перетирает воображаемый песок, и он тон кой струйкой бежит между ее пальцев. Но почему же? Почему?
автор: Татьяна Митина
«Петербургский театральный журнал»